Сегодня страна отмечает День русского языка — памятный день, указ о котором подписан Президентом РФ 6 июня 2011 года: «Установить День русского языка и отмечать его ежегодно, 6 июня, в день рождения великого русского поэта, основоположника современного русского литературного языка А.С. Пушкина».
В своем журнале мы не раз поднимали проблемы русского языка, грамотности нашего народа, потери им звания «самой читающей в мире нации». В этом материале, вопреки праздничному настроению, остановимся на некоторых, по нашему мнению, наиболее болевых точках сегодняшнего существования нашего «великого и могучего».
Первое. Исчезновение эталонов: те люди, которые должны показывать всем пример правильного использования языка, показывают свою необразованность, безграмотность и косноязычие. Только ленивый не ругал дикторов радио и телевидения, артистов бесчисленных телесериалов и ведущих всевозможных передач. Мы этого делать не будем, а поговорим о речи наших высоких чиновников.
Известный лингвист, профессор, президент СПбГУ и сопредседатель Совета по культуре речи при губернаторе Санкт-Петербурга Людмила Вербицкая много лет занималась этой проблемой (то, что использование русского языка нашими избранниками является проблемой, сомнения не вызывает). Она вспоминает: «В 2003 году, послушав, как говорят депутаты и сенаторы, мы с тогдашним министром образования Владимиром Филипповым решили издать для них словарик. Он предложил — слов 300, но в словарь вошло больше 800. Реакция была бурная, премьер-министр Михаил Касьянов, например, удивился, узнав, что надо говорить «жалюзИ». Хотя тогда мало что изменилось...». Добавим, что и сейчас тоже. Хотя Вербицкая не раз заявляла, что государственные мужи должны сдавать экзамен по культуре речи, мотивируя это тем, что депутат обязан разговаривать правильно: «То, как ты говоришь, воздействует на речь окружающих». Но… воз и ныне там.
Второе. По словам известного российского культуролога, литературоведа, доктора философских наук Олега Донских, самобытность языка, в частности, его музыкального, интонационного и орфоэпического строя, важна для национального самоопределения, для ощущения себя членом определенной национальной группы. Он отмечал, что одна из самых насущных проблем русской речи сегодня – это потеря свойственной ей мелодики. Этот тезис комментирует профессор кафедры русской литературы и теории литературы Новосибирского государственного педагогического университета, доктор филологических наук Юрий Шатин: «Сегодня практически нигде нельзя услышать истинную русскую речь – она исчезла даже с театральных подмостков. Я слышал запись великой Алисы Коонен, она читала отрывок из Эмиля Золя. В ее исполнении мелодичным оказывается каждый звук, соединение звуков само по себе создает эстетический эффект. Сейчас люди говорят невнятно, создается впечатление, что человек просто произносит слова очень быстро, а иной задачи не преследует». Он обращает внимание на речь ведущих телепередач, которая обладает «бешеной скоростью», и объясняет это тем, что «ориентируясь на западные, часто англоязычные шоу, ведущие восприняли скорость речи западных шоуменов». Но известно, что «английский язык не обладает таким богатством интонаций, как русский, поэтому он быстрый. Такая скорость для русской речи губительна – интонации не прослушиваются и не проговариваются».
Третье. Многие эксперты отмечают тот факт, что по разнообразным причинам происходит «упрощение речи» молодых поколений. Так, Юрий Шатин вспоминает: «В той мере, в какой владели разговорным русским большинство студентов-филологов пятьдесят лет назад, языком не владеет практически ни один первокурсник». Кроме того, он сокрушается, что «у молодых людей напрочь отсутствует умение и стремление говорить сложными предложениями. Речь их часто не может выразить эмоциональные переживания, не передает сложное течение мысли. Если десять лет назад эта тенденция была заметна лишь у людей без высшего образования, то сегодня высокообразованные люди тоже теряют способность говорить на хорошем русском». «В последние несколько лет многократно увеличилось количество простых предложений, предложений-сигналов. Это, увы, говорит о том, что мышление стало скудным, отрывочным, клиповым», – продолжает он. Профессор формулирует еще одну опасную тенденцию – «понижение ценности индивидуального мыслительного процесса». По его словам, тридцать пять лет назад строй был тоталитарный, свободы было меньше, но огромное значение имело личное аргументированное мнение. «Человек оригинально мыслящий и красочно говорящий воспринимался как ценность. Сейчас понятие ценности языковой личности утрачивается, есть стремление к однотипному мышлению, вот в чем ужас! Желание не быть непохожим на других стремительно обедняет нашу языковую культуру», – сокрушается Шатин.
А эта тенденция совсем не так безопасна, как кажется на первый взгляд. Исходя из того, что речь служит для оформления мыслительного процесса, ее деградация неизбежно ведет к деградации мыслительной деятельности. А там где нет спроса, нет и предложения. Поэтому и культурные коды, и традиции начали меняться в сторону упрощения. «На радио и телевидении культивируется не эстетическая эмоция, предполагающая серьезную подготовку, а непосредственная реакция на события без глубины их осмысления – страх, удивление, интерес к дальнейшему развитию событий. Интересны события, а не размышления», – подытоживает профессор Шатин.
С сожалением приходится признать, что к «деструктуризации» (если так можно сказать) мышления ведет и повсеместное и всеохватывающее распространение интернета, но это тема отдельного разговора.
Можно еще долго говорить о проблемах русского языка и культуры речи, но сегодня все-таки знаменательный день и закончить хочется на оптимистической ноте словами директора Института лингвистики РГГУ Максима Кронгауза: «Сейчас хороший русский вновь вошел в «джентльменский набор». Об этом свидетельствуют и ставшие популярными тренинги для сотрудников компаний, и рост количества выпускников школ, желающих получить лингвистические специальности. Пусть это окажется долгосрочной тенденцией, и русский язык никогда не станет «мертвым», как предсказывают некоторые лингвисты. Пусть окажется прав Максим Кронгауз в своем заявлении: «…Слухи о скорой смерти русского языка сильно преувеличены. И все-таки о нем надо беспокоиться. Его надо любить. О нем надо спорить. Но главное – на нем надо говорить, писать и читать. Чего я всем желаю». А мы присоединяемся к этим пожеланиям.
Марина Петрова
кандидат психологических наук, доцент
кандидат психологических наук, доцент