Обновленный закон запрещает использование ненормативной лексики в средствах массовой информации, а также при публичном исполнении произведений искусства на телевидении, в театрах, кино, на концертах и выставках. Запрет на матерную брань не коснется лишь книг и дисков, которые будут продаваться в запечатанном виде и с предупреждающей надписью.
В те дни, когда закон еще не начал действовать, его жертвой уже пал "Левиафан" Андрея Звягинцева. Кинорежиссеру предложили убрать из картины эпизоды, где звучит обсценная лексика. Звягинцев категорически отказался, и вот результат: фильму, получившему приз на Каннском фестивале, в российский прокат дорога заказана. Нельзя сказать, что слов, радикально обозначающих телесный низ и его отправления, в фильме было уж очень много. Те же, что наличествовали, оправданы содержательными задачами, выражаясь высоким слогом, – правдой жизни. И какие, скажите, слова в реальной жизни произносят люди, подобные герою Звягинцева, человеку, затравленному чиновником с замашками уголовника?
Вообще, масштабы "бедствия" сильно преувеличены. Отнюдь не в каждом российском фильме и не с каждых театральных подмостков звучит матерная брань. Законодатель решил бороться за стерильность русской речи, когда так называемыми "заветными словами" уже все наигрались. Радость от снятия табу давно выветрилась. При этом, разумеется, есть люди, абсолютно не воспринимающие мат, для которых каждое такое вслух произнесенное слово – тяжелое оскорбление. Чего проще? Достаточно снабдить афиши соответствующей надписью. Но нет, легче ввести очередные цензурные запреты, а заодно и новые штрафы.
В обществе потому так негативно отреагировали на них, что есть стойкое ощущение несвоевременности. Самая распространенная бытовая реакция: депутатам больше заняться нечем, иных проблем в стране нет? И еще: все понимают, что на языковую стихию поправками к законам влиять невозможно. Культура речи пестуется более тонкими и не поддающимися депутатам вещами. В атмосфере благоденствия и дружелюбия власти к подданным потребность в крепком слове существенно сокращается. В то же время нравится это кому-то или нет, но русский мат – это составная часть культуры.
30 июня, за день до вступления в силу закона против нецензурной брани, в нескольких городах России, среди которых Москва, Петербург, Казань, Краснодар, Нижний Новгород и Новосибирск, прошли различные мероприятия, участники которых в последний раз смогли безнаказанно публично использовать матерную лексику в произведениях искусства. Называлось все это "Всероссийская акция в защиту культуры".
Например, в новосибирской кофейне "Библиотека Махараджи" состоялся фестиваль под названием "Ху из?!" На этом мероприятии деятели искусства последний раз без угрозы штрафа, прочли со сцены произведения, содержащие ненормативную лексику.
Поэты и театралы читали пьесы Ивана Вырыпаева и Дмитрия Карапузова, стихи Пушкина, а также стихи современных поэтов. На фестивале с лекцией по истории русского мата выступил доктор филологических наук Илья Кузнецов. По словам одного из организаторов, представителя "Союза театральных деятелей" Юлии Чуриловой, для того, чтобы показать разнообразие использования такой лексики, были отобраны произведения разных эпох и разных жанров.
В то же время драматург Дмитрий Рябов сказал, что использовать непечатные слова везде, где только можно – неправильно: "Как любой опасной вещью, матом нужно уметь пользоваться. Это как скальпель в руках хирурга, он человека спасет, а в руках дурака – убьет".
Литература – это особая культура, и бывает, что без мата не обойтись - так считает кандидат филологических наук, доцент кафедры журналистики Новосибирского государственного педагогического университета Ирина Катенёва: "Если это речевая характеристика героя, сложно представить, чтобы некоторые персонажи выражались исключительно литературным языком".
В языке ничего не бывает случайным. Если с самых древнейших, по всей вероятности, индоевропейских времен до нас дошло матерное сквернословие, значит, оно для чего-то необходимо. И вот, что важно, сфера его применения благополучно регулируется на стихийном уровне. Вот наблюдения фольклориста, научного сотрудника Института искусствознания Татьяны Сухановой:
– Я занимаюсь языком интернет-фольклора. И вот, к примеру, благодаря писателю и философу Линор Горалик, появился такой мем: Заяц, снабженный двумя буквами – первой и последней – известного матерного слова, рифмующегося со словом "конец". Этот Заяц – обитатель некого закрытого сюжета, выстроенного в виде комиксов. Со своими воображаемыми друзьями Заяц не церемонится. Чуть что, произносит заветное слово, и они исчезают. Это как заклинание!
Линор Горалик совсем не чурается использования ненормативной лексики, и очень точно, что она подобрала то слово, которое прижилось в интернете в качестве универсального, хотя на многих форумах и чатах мат преследуется категорически. Но как в одних местах преследуется, так в других и используется. Любопытно, что те люди, которые никогда в жизни публично не сказали бы ни одного матерного слова, в ситуации отстраненности, удаленности и почти что анонимности, даже если они под своим именем выступают, спокойненько себе это позволяют. Линор Горалик честно это отражает. Я не думаю, что она через слово матерится. У нее совершенно изумительная речь, великолепный русский язык. Их уже больше 200, этих Зайцев. И это сейчас самый главный заячий мем в интернете, что отражено в интернет-энциклопедиях, которые собирают разные эти мемы. Среди мемов-персонажей, конечно, он главный.
Многие боятся, что русский язык окончательно испортится. Это неправда. А вот свободный, пластичный, радостный, с вкраплением мата язык – это нормальная русская речь. Хотя я себе никогда бы этого не позволила. Не то что я вообще не матерюсь, нет. В жизни, конечно, бывает, особенно в диалоге, в пересказе, в цитатах. А тут я не могу. Тут меня что-то сдерживает. Я не знаю – что. Для меня это публичное одиночество все-таки публично. Но я не осуждаю совершенно ту же Линор Горалик. Это элемент искусства.
Я замечала, что мат в интернете выполняет функцию какой-то фольклорной невинности. Это можно сравнить с традиционным фольклором. Вы знаете, какой на Масленицу крик стоит обычно в деревнях? Какие там словечки используют? Это просто надо записывать… Это принято. Ведь мат как явление не сам по себе появился. Это же не извне привнесено. Это часть народной культуры.
В те дни, когда закон еще не начал действовать, его жертвой уже пал "Левиафан" Андрея Звягинцева. Кинорежиссеру предложили убрать из картины эпизоды, где звучит обсценная лексика. Звягинцев категорически отказался, и вот результат: фильму, получившему приз на Каннском фестивале, в российский прокат дорога заказана. Нельзя сказать, что слов, радикально обозначающих телесный низ и его отправления, в фильме было уж очень много. Те же, что наличествовали, оправданы содержательными задачами, выражаясь высоким слогом, – правдой жизни. И какие, скажите, слова в реальной жизни произносят люди, подобные герою Звягинцева, человеку, затравленному чиновником с замашками уголовника?
Вообще, масштабы "бедствия" сильно преувеличены. Отнюдь не в каждом российском фильме и не с каждых театральных подмостков звучит матерная брань. Законодатель решил бороться за стерильность русской речи, когда так называемыми "заветными словами" уже все наигрались. Радость от снятия табу давно выветрилась. При этом, разумеется, есть люди, абсолютно не воспринимающие мат, для которых каждое такое вслух произнесенное слово – тяжелое оскорбление. Чего проще? Достаточно снабдить афиши соответствующей надписью. Но нет, легче ввести очередные цензурные запреты, а заодно и новые штрафы.
В обществе потому так негативно отреагировали на них, что есть стойкое ощущение несвоевременности. Самая распространенная бытовая реакция: депутатам больше заняться нечем, иных проблем в стране нет? И еще: все понимают, что на языковую стихию поправками к законам влиять невозможно. Культура речи пестуется более тонкими и не поддающимися депутатам вещами. В атмосфере благоденствия и дружелюбия власти к подданным потребность в крепком слове существенно сокращается. В то же время нравится это кому-то или нет, но русский мат – это составная часть культуры.
30 июня, за день до вступления в силу закона против нецензурной брани, в нескольких городах России, среди которых Москва, Петербург, Казань, Краснодар, Нижний Новгород и Новосибирск, прошли различные мероприятия, участники которых в последний раз смогли безнаказанно публично использовать матерную лексику в произведениях искусства. Называлось все это "Всероссийская акция в защиту культуры".
Например, в новосибирской кофейне "Библиотека Махараджи" состоялся фестиваль под названием "Ху из?!" На этом мероприятии деятели искусства последний раз без угрозы штрафа, прочли со сцены произведения, содержащие ненормативную лексику.
Поэты и театралы читали пьесы Ивана Вырыпаева и Дмитрия Карапузова, стихи Пушкина, а также стихи современных поэтов. На фестивале с лекцией по истории русского мата выступил доктор филологических наук Илья Кузнецов. По словам одного из организаторов, представителя "Союза театральных деятелей" Юлии Чуриловой, для того, чтобы показать разнообразие использования такой лексики, были отобраны произведения разных эпох и разных жанров.
В то же время драматург Дмитрий Рябов сказал, что использовать непечатные слова везде, где только можно – неправильно: "Как любой опасной вещью, матом нужно уметь пользоваться. Это как скальпель в руках хирурга, он человека спасет, а в руках дурака – убьет".
Литература – это особая культура, и бывает, что без мата не обойтись - так считает кандидат филологических наук, доцент кафедры журналистики Новосибирского государственного педагогического университета Ирина Катенёва: "Если это речевая характеристика героя, сложно представить, чтобы некоторые персонажи выражались исключительно литературным языком".
В языке ничего не бывает случайным. Если с самых древнейших, по всей вероятности, индоевропейских времен до нас дошло матерное сквернословие, значит, оно для чего-то необходимо. И вот, что важно, сфера его применения благополучно регулируется на стихийном уровне. Вот наблюдения фольклориста, научного сотрудника Института искусствознания Татьяны Сухановой:
– Я занимаюсь языком интернет-фольклора. И вот, к примеру, благодаря писателю и философу Линор Горалик, появился такой мем: Заяц, снабженный двумя буквами – первой и последней – известного матерного слова, рифмующегося со словом "конец". Этот Заяц – обитатель некого закрытого сюжета, выстроенного в виде комиксов. Со своими воображаемыми друзьями Заяц не церемонится. Чуть что, произносит заветное слово, и они исчезают. Это как заклинание!
Линор Горалик совсем не чурается использования ненормативной лексики, и очень точно, что она подобрала то слово, которое прижилось в интернете в качестве универсального, хотя на многих форумах и чатах мат преследуется категорически. Но как в одних местах преследуется, так в других и используется. Любопытно, что те люди, которые никогда в жизни публично не сказали бы ни одного матерного слова, в ситуации отстраненности, удаленности и почти что анонимности, даже если они под своим именем выступают, спокойненько себе это позволяют. Линор Горалик честно это отражает. Я не думаю, что она через слово матерится. У нее совершенно изумительная речь, великолепный русский язык. Их уже больше 200, этих Зайцев. И это сейчас самый главный заячий мем в интернете, что отражено в интернет-энциклопедиях, которые собирают разные эти мемы. Среди мемов-персонажей, конечно, он главный.
Многие боятся, что русский язык окончательно испортится. Это неправда. А вот свободный, пластичный, радостный, с вкраплением мата язык – это нормальная русская речь. Хотя я себе никогда бы этого не позволила. Не то что я вообще не матерюсь, нет. В жизни, конечно, бывает, особенно в диалоге, в пересказе, в цитатах. А тут я не могу. Тут меня что-то сдерживает. Я не знаю – что. Для меня это публичное одиночество все-таки публично. Но я не осуждаю совершенно ту же Линор Горалик. Это элемент искусства.
Я замечала, что мат в интернете выполняет функцию какой-то фольклорной невинности. Это можно сравнить с традиционным фольклором. Вы знаете, какой на Масленицу крик стоит обычно в деревнях? Какие там словечки используют? Это просто надо записывать… Это принято. Ведь мат как явление не сам по себе появился. Это же не извне привнесено. Это часть народной культуры.
Это надо понимать и уважать. Другое дело, что как к элементу культуры к нему нужно относиться с уважением, не нужно использовать его всуе, а как к чему-то сокровенному. Я знала двух людей, которые совершенно виртуозно матерились. Но только двух, остальным это не идет. Это противно. Но мы живем в культуре, в том числе низовой. Конечно, надо уметь это все не то чтобы запрещать, но делить сферы применения, – говорит Татьяна Суханова.
источник >>>