В прямом эфире на радио «Городская волна» (101,4 FM) побывал известный новосибирский писатель, историк, краевед, поэт Игорь Маранин. Он рассказал о том, как можно писать книги разных жанров, с чего лучше начинать писательскую деятельность, что интересного есть в неофициальной истории Новосибирска, над какими книгами работает сейчас, а также вспомнил, как единственный получил «пятёрку» по статистике на халяву.

Досье: Игорь Маранин родился в 1964 году в Новосибирске. Окончил исторический факультет НГПУ, факультет менеджмента Российской академии предпринимательства. Автор книг «Мифосибирск», «Подмастерье» в соавторстве с Оксаной Аболиной. В 2014 году в соавторстве с Константином Осеевым выпустил книги «Город-вестерн» и «Город красного солнца» — первые две части краеведческого цикла под названием «Пять исчезнувших городов».

В 2014 г. в смоленском издательстве «Маджента» вышел поэтический сборник — «Химия слов». С этим издательством Маранин сотрудничал, несколько лет работая главным редактором литературно-художественного журнала «Обложка».

В 2017 г. вышла книга «Сибирский да Винчи», в 2018 г. — «Под чужой личиной». В этом году готовится к изданию книга «Легендариум» — это сборник легенд городов Урала, Сибири и Дальнего Востока. Рассказы и очерки Игоря Маранина печатают различные литературно-художественные и общественно-политические журналы России.

Игорь Маранин — победитель и лауреат различных поэтических и прозаических литературных конкурсов. Участник автопробега «Тотального диктанта» Владивосток — Таллин 2019 г. По итогам этого автопробега готовится к изданию соавторская книга.

Регина Крутоус: Игорь Юрьевич, здравствуйте! Я очень рада вас видеть!

Игорь Маранин: Здравствуйте!

Регина Крутоус: Когда я слышу «Игорь Маранин», сразу возникает стойкая ассоциация — «Мифосибирск», «Город красного солнца». Всем известно, что Игорь Маранин пишет книги о Новосибирске. Но в вашей биографической справке на нескольких интернет-ресурсах я видела, что вы ещё и писатель-фантаст, и поэт. О каких произведениях идёт речь?

Игорь Маранин: Вообще у меня много ипостасей. Я в какой-то степени ещё и журналист, публицист, потому что пишу исторические очерки для сетевых и несетевых изданий. Написал статью для журнала «Неизвестная Сибирь» про такой интересный феномен, как «Сибирская тьма», случившийся в 1938-м году.

Я также выступал и как сценарист на радио. Я очень люблю выступать на радио, а также писал сценарии для исторических видео- и аудиороликов для одной станции по истории Новосибирска, а для московской — по истории христианства. Я поэт, причём с поэзии и началось мое творчество ещё с детства. И кроме того, многие читатели меня воспринимают как поэта. Им не интересен «Мифосибирск», но меня любят как поэта.

Я увлекался фантастикой, сначала как читатель, потом стал писать. Мои рассказы публиковались в различных журналах, и у меня были четыре фантастических книги. Но первые три — больше «ученические», они были интересные, но я редко о них заикаюсь.

А книга, которая вышла в 2012-м году в соавторстве с Оксаной Аболиной — называется «Подмастерье» — вышла очень интересной. Там и тема такая, что очень интересно было читать. Я вообще очень редко себя перечитываю, но вот «Подмастерье» иногда по настроению читаю.

С Оксаной Аболиной мы написали целый ряд произведений, просто некоторые существуют в сетевом варианте, а некоторые были изданы. Вообще мне очень везло на соавторов. Оксана Аболина — это питерский писатель, я считаю её своим учителем, она меня многому в литературном творчестве научила, мы с ней даже написали один детектив.

Это был очень интересный опыт, у меня была заинтересованность узнать, как пишутся детективы «изнутри». И мы с ней написали «Убийство в Рабеншлюхт» — это название выдуманной нами немецкой деревни.

Вообще с каждым произведением связаны какие-то истории о его написании или о распространении публикации, ещё что-нибудь. И они достаточно интересные, из них можно отдельные рассказы делать.

А с этим детективом тоже была забавная история. Я приехал тогда в Петербург, и мы с Оксаной пошли в «Кунсткамеру». Там была очень большая очередь, как и всегда в Питере к культурным объектам. И мы стоим, решаем, как нам двигать сюжет дальше, а мы писатели — люди увлечённые.

В конце концов, там начался обед, мы решили не стоять больше и пошли «убивать» этого персонажа другим способом.

Регина Крутоус: Игорь Юрьевич, как обычно это происходит? Вы одновременно работаете над несколькими произведениями?

Игорь Маранин: Да, обычно так. Это помогает мне переключаться, когда устаёшь. Но есть обычно основное произведение, которое ты пишешь, а есть, условно, вспомогательные, на которые ты переключаешься, когда устаёшь от основного. Перебивка идет такая.

Я вот участвую в разных литературных конкурсах, чаще в конкурсах фантастического рассказа, именно для того, чтобы сделать такую перебивку. Кроме того, это помогает, когда пишешь публицистическую книгу. Тот же «Город красного солнца» в одном стиле — он больше публицистический, журналистский, может быть и менее художественный. Ты в этот стиль «въезжаешь», и чтобы в нём не остаться, нужна какая-то перебивка, чтобы писать чисто художественно. В этом отношении стихи и фантастика очень помогают оставаться в тонусе.

Регина Крутоус: Над чем сейчас работаете?

Игорь Маранин: У меня на треть написанная книга о новосибирских памятниках под условным названием «Приключения каменных истуканов». Я в своё время читал лекции по истории Новосибирска несколько сезонов в нашем художественном музее, потом задумал создать цикл небольших книг. Мы их назвали в издательстве «Свинин и сыновья»: «Библиотечка Мифосибирска».

Там вышла первая книга, она называется «Под чужой личиной» и имеет заголовок «Аферисты и авантюристы Сибирской столицы». Это о тех людях, которые выдавали себя за других людей, и каким-то образом остались в памяти и истории Новосибирска.

А новая книга — «Приключения каменных истуканов» — это условное название. Она будет посвящена различным историям о наших скульптурах, памятниках, каких-то арт-объектах и т.д.

Регина Крутоус: А где вы берёте материал для своих книг? В архивах?

Игорь Маранин: Прежде всего, я очень благодарен эпохе, за то, что сейчас электронная эпоха и можно быть читателем не только своей библиотеки, не только своих новосибирских библиотек. Сейчас в библиотеках, особенно в областных, краевых, значительная часть фонда оцифрована. И есть возможность найти и почитать там газеты 19-го века, журналы 19-ого века и книги, которые давным-давно все забыли, но они существуют.

Я возвращаю какие-то части этих книг в оборот, использую их, ссылаюсь на них. И это тоже одно из моих самых любимых занятий — рыться в старой литературе и исследовать старые газеты, из них очень много можно вытащить.

Конечно, есть и архивные материалы, есть книги — современные исследования, прежде всего научные. У нас сейчас тоже с этим хорошо, потому что можно выудить интересные тематические статьи современных авторов. И встречи с людьми очень много дают. Это непосредственный контакт, когда люди рассказывают истории, когда люди делятся какими-то своими воспоминаниями. Встречаешь иногда очень интересных людей.

Скажем, на одной встрече в музее — по-моему, в Дзержинском районе — я встретил человека, который своими глазами видел падение самолета в 1943-м году на Красный проспект. У нас стела стоит на Красном проспекте. А он это видел. Человек уже сильно в возрасте, но прекрасно помнит этот эпизод и рассказывал о нём. Какие-то другие истории рассказывал из истории Новосибирска, то есть это тоже такой интересный используемый материал.

Регина Крутоус: Всегда было интересно, как пишут писатели, технически: ручкой на бумаге, карандашом в блокноте, печатают на машинке или набирают на компьютере? Как пишете вы?

Игорь Маранин: С течением времени это всё изменялось. Если вспомнить самые прежние времена, то у меня в школьной тетрадке остались, листы в клеточку, в которых я писал школьные стихи. И так это всё было подписано там! «Том первый» на розовой обложке.

Потом, в 1990-е годы, ещё до большой компьютерной эпохи, я любил писать в ежедневниках. Такие толстые ежедневники, они до сих пор продаются, иногда с тиснением. У меня их было много, целая пачка хранится, я там писал всё подряд: и рассказы, и стихи, и всё такое.

Была у меня ещё такая традиция, и даже сейчас иногда под настроение — выйти, пойти в летнее кафе, сесть, заказать себе кружечку чая и на салфетке сочинять стихотворение. Но вообще, я уже давно человек компьютерной эпохи и поэтому я и пишу, и набираю за компьютером. И не понимаю, как сейчас можно действовать иначе.

Регина Крутоус: Есть такое высказывание, что профессиональный писатель должен быть расчётлив: понимать книжный рынок, читательские предпочтения. Он должен вписаться в современную книжную жизнь. Иначе писательство станет хобби. Как вы относитесь к подобным советам?

Игорь Маранин: Замечание-то совершенно справедливое, так оно и есть. Другое дело, что судьба, жизнь гораздо шире любой схемы. И поэтому из всякой схемы есть какие-то лазейки, какие-то нетрадиционные пути, какие-то тропинки, через которые люди приходят в литературу и остаются в ней.

Бывает, что-то интересное человек изобретает — композиционно, масштабно. Как, скажем, Роулинг изобрела с «Гарри Поттером». Не просто написать книгу о приключениях мальчика-волшебника, а именно подать историю с 11 лет до 18 на протяжении семи книг... И каждый год обучения — какая-то новая история, и всё это взросление в динамике и т.д. То есть это целый масштабный проект.

Бывает просто, что твой интерес удачно совпадает с интересом читательским. В каких-то микромасштабах, городских масштабах, а не вселенских. Так случилось с «Мифосибирском». Я писал для себя, начинался он для себя и своего небольшого круга. А попал под читательский интерес, и книга стала популярной и разошлась. И даже до сих пор издаётся, хотя сколько лет прошло.

Регина Крутоус: Ваша основная деятельность — это ваши книги, или вы параллельно ещё где-то работаете?

Игорь Маранин: Я себя часто называл в каких-то интервью пролетарским писателем, отчасти в шутку, но формально это было так, потому что я всю жизнь работал. Нет, книги не дают финансовой стабильности, то есть денег, на которые можно жить. Тем более что это в основном местечковые книги, выходящие не сильно большими тиражами. Сейчас, может быть, только «Легендариум» будет интересен для всей Сибири, потому что он объединит легенды всех городов Сибири, Дальнего Востока, Урала.

Я всю жизнь работал, работал руками. 25 лет я проработал в полиграфии, у разных станков. В прошлом году так случилось, что направление закрылось, я ушёл, подумал, что попробую пока жить на фрилансе, но не сильно хорошо получается.

Регина Крутоус: Игорь Юрьевич, вы победитель и лауреат различных литературных конкурсов. Какая победа самая ценная?

Игорь Маранин: Мне было очень приятно, когда меня в 2013 году назвали «писателем года» в Новосибирске по версии журнала «Собака.ру», который проводит такую акцию. Было большое мероприятие, награждали меня в том числе. Пожалуй, самое интересное, значимое и масштабное событие.

И конкурс очень демократичный, потому что в нём может участвовать любой желающий, выставить свой рассказ, получить свою порцию критики, и как-то самосовершенствоваться. Но конкурс проходит два раза в год — весной и осенью, в «Живом журнале». У него там есть и собственная движуха, где выкладываются рассказы. Это мой любимый конкурс фантастического рассказа, в котором я несколько лет с удовольствием участвую.

Регина Крутоус: Важно ли для вас признание читательской аудитории? На кого ориентированы ваши произведения? Есть ли конкретный читатель? И какой он?

Игорь Маранин: Конечно, важно читательское внимание. Писатель — человек творческий. Представьте себе актёра, который вышел на сцену театра и стал играть для себя пьесу, а в зале ни одного человека. Читательское внимание вдохновляет, даёт подпитку и энергию. А читатель у меня очень разный, потому что выступаю в разных ипостасях.

Приезжаю я во Владивосток во время тотального путешествия — я же выступал в разных городах со своими лекциями, в том числе и во Владивостоке. Там есть такая молодёжная библиотека «Book». После выступления подходит женщина и говорит: «Я пришла с мужем, мы читали ваш блог 10 лет назад, а тут увидели, что вы во Владивосток приезжаете». Мне это было так приятно. Помнят, что я писал в этом блоге и 10 лет спустя. Вот такой читатель.

Ещё недавно мне прислали школьное сочинение, которое написали на Кубани. Было домашнее задание школьникам написать про известных людей, там написали школьное сочинение про Игоря Маранина, краеведа из Новосибирска. Это сочинение в своем «Фейсбуке» сканом опубликовал, мне тоже было очень приятно.

Регина Крутоус: Вы часто общаетесь со своими читателями?

Игорь Маранин: Да, очень часто, потому что я очень часто разъезжаю. Я уже говорил о лекциях, которые проводил в своё время в художественном музее, выступаю в библиотеках. Практически каждый месяц у меня где-то есть выступление, может, только летом затишье. В очень многих библиотеках я выступал в Новосибирске, со многими поддерживаю отношения, принимаю участие в каких-то их мероприятиях, с библиотекой Толстого у нас хорошие отношения. Сейчас я там председатель жюри их поэтического конкурса. В сентябре будем подводить итоги, будем жюрить.

Выступаю помимо библиотек в книжных магазинах, в каких-то учреждениях, школах. Так что очень часто выступаю. И практически после каждого выступления не только вопросы задают, но и подходят люди и что-то рассказывают, о том, что им интересно. Эти истории потом остаются в книгах, бывает и такое.

Регина Крутоус: Игорь Юрьевич, а на улице вас узнают? Если да, то какое при этом возникает чувство?

Игорь Маранин: Нет, слава богу, не узнают. Зачем мне это? Я не медийная личность, в смысле, не визуальная. Бывает, узнают, когда называешь фамилию. «Да, „Мифосибирск“, да, конечно, мы читали, спасибо за книгу». Вот это бывает, а так в лицо — нет.

Регина Крутоус: Игорь Юрьевич, как вы считаете, писателями становятся или рождаются? Талант или упорный труд?

Игорь Маранин: Мне кажется, тут важен третий компонент. Если тебе есть что интересного сказать людям, то это, собственно, основа всего. Можно быть очень косноязычным и плохо писать, но всё равно заинтересовать тем, что говоришь, сутью своего рассказа, повествования. Если людям интересно, они продерутся даже через очень косноязычное написание. Это, конечно, не значит, что именно так нужно писать, нужно совершенствоваться, трудиться. Поэтому важная часть — это именно труд. Ну а таланту я бы дал небольшой процент по отношению к этим двум качествам. Но он, безусловно, нужен, потому что он придаёт блеск, шарм.

Регина Крутоус: И откуда начался путь писателя Игоря Маранина?

Игорь Маранин: По-разному для разных ипостасей. Если путь с поэзией, то он более ранний. В четвёртом классе я написал сочинение, там было что-то о войне к 9 Мая. Я зарифмовал четыре строчки и написал в качестве сочинения. И мне поставили пять, я радостный, думаю: «ну вот, нашел своё».

В следующий раз написал сочинение, правда, раскатал там страницы на две — сидел и рифмовал. Мне поставили «двойку», сказали: больше так не делай, потому что там была действительно всякая муть из головы — что вижу, то пою. Не по сути заданного вопроса.

Как-то писал стихи, у меня была достаточно интересная история о том, как было опубликовано моё первое стихотворение. У меня вообще с первыми публикациями любопытные истории. Это было в 1980-е годы, когда я был студентом пединститута. Каждому автору, а особенно если это молодой человек, студент, хочется опубликовать стихи.

И я придумал: пошёл на почту, взял каталог областных и молодёжных изданий, выписал адреса — 100 с чем-то областей и краев. Я написал всем одно тоже письмо: «Проезжая мимо вашего прекрасного города, я написал о нём стихотворение. Посылаю в вашу газету с надеждой на публикацию», что-то такое. И на больше, чем 100 адресов, это и послал. Купил кучу конвертов, написал всё, от руки же и отправил.

Через какое-то время мне стали приходить письма. Я вскрываю первое, а там пишут: «Большое спасибо, что похвалили, но опубликовать не можем», то да сё. Открываю второе, там: «да-да, но нам не подходит». Открываю третье... И так прочитал писем 30, и понял, что меня нигде не опубликуют. Потом они стали приходить пачками, я из ящика на втором этаже вытаскиваю — и в мусоропровод.

А потом прошло два месяца, и вдруг приходит мне с почты извещение: «Получите гонорар рубль с чем-то копеек за опубликованное стихотворение». И я так и не узнал, в каком городе, в какой газете моё стихотворение наконец-то опубликовали.

Если как публицист — то это связано с моей работой. Я работал несколько лет в областной библиотеке главным библиографом. Тогда было большое время, когда открывались архивы, и из архивов спецкраны доставали прежде запрещённые произведения, в основном связанные с историей, то есть «Речи Бухарина».

Я помню, писал обзоры литературы, и, кроме того, сотрудничал с газетами. Писал о рок-группах различные обзоры в «Молодости Сибири». Вдруг пошла востребованная тема — рок-музыка, молодёжные газеты стали публиковать иногда по несколько статей в номере. И помню, что одной фамилией подписываться нельзя, в одном номере несколько статей были подписаны как Имаранин и М. Игорев.

Что касается прозы, тут тоже была очень любопытная история, может быть, в категории 18+, но очень юмористическая. Дело в том, что, когда уже началась эпоха интернета, была уже электронная почта, примитивные сайты, на которые можно было выкладывать своё творчество. И вот тогда я писал юмористические рассказы, и несколько из них выложил. Один из них «Приключения таракана», сюжет которого был, что за тараканом бегали с тапком. А другой — про Купидона, который был на пенсии, и к нему обратился человек, которого не любили и они пошли стрелять в особу, в которую он был влюблён. То есть это были совершенно скромные, милые рассказы.

Вдруг ко мне на электронную почту приходит такое предложение: «Я редактор журнала и хотел бы опубликовать, потому что мне очень понравились эти два рассказа» — Ну я, конечно, согласен — «У нас без гонорара, зато мы пришлём вам журнал». И всё такое. Я выслал рассказы. «Мы их украсим рисунками, проиллюстрируем».

И я, как начинающий автор, попадаю в такую ловушку: мне с одной стороны хочется бегать с этим журналом и всем показывать свои публикации, а с другой я понимаю, что это неэтично, неприлично, и в хорошем обществе это не показывают.

Потом я только своему товарищу показал. Говорю: «вот, опубликовали меня». Он смотрит и начинает хохотать. Я говорю: «что ты хохочешь?» А он говорит: «я читал, что некоторые актёры начинали с порнофильмов, но чтобы писатели начинали с порно-рассказов...» Вот такая история.

Регина Крутоус: Вы окончили НГПУ, исторический факультет. По профессии, в школе, пришлось поработать?

Игорь Маранин: Да, по распределению работал, но недолго.

Регина Крутоус: Игорь Юрьевич, а для чего вам понадобилось экономическое образование?

Игорь Маранин: Это было ещё до писательской, если можно так назвать, карьеры. Я как раз работал в области полиграфии, и я всегда очень любил учиться в студенческие времена. И предоставилась возможность получить экономическое образование, тем более, что со мной пошли учиться люди с моей работы. Я думал, что, может, оно и пригодится для работы в экономической сфере. В этом смысле не пригодилось, но образование никогда лишним не бывает, потому что у человека тогда открывается более широкий взгляд на мир, он становится более образованным и грамотным.

Во-первых, хочу сказать, что Российская академия экономии и предпринимательства располагалась на набережной, это двухэтажное красное кирпичное здание, памятник архитектуры. Во-вторых, там был очень сильный приглашённый состав, в том числе и автор учебников по бухучету Глушков и другие очень сильные преподаватели с ВУЗов — нас учили очень хорошо.

Но там тоже случилась одна забавная история — я же не могу без историй. Я вообще окончил с двумя четвёрками и остальными пятёрками. Там был такой предмет как «статистика» — это, мало того, что по сути высшая математика — а я гуманитарий — так и это очень сложный предмет для восприятия, особенно для того, кто в математике вообще ни бум-бум. И преподаватель по статистике, как говорили, был очень жёсткий, всех валил.

Я сходил на лекцию, послушал, ничего не понял и решил, что я вообще ничего не пойму, и мне нет смысла туда ходить. Какие-то формулы, на которые страшно смотреть гуманитарию. Я думаю, «а что же делать-то? Ну ладно, судьба как-нибудь распорядится». Я к учёбе всегда относился с ответственностью, и всегда считал, что если ты к чему-то относишься ответственно, то потом тебе должна как-то «ответка» прийти в положительном смысле. Собственно, во всех отраслях жизни у меня так и бывало.

А тут происходит юбилей этой Российской академии предпринимательства. И преподаватели решили сделать студентам подарок — лотерея с двумя выигрышами: зачёт и экзамен автоматом. И вот я вышел покурить — я тогда курил, потом бросил — и тут меня зовут: «у тебя же такой-то номер выигрышный?» Подхожу, и действительно, выигрышный — любой экзамен автоматом. Я и выбрал статистику.

Регина Крутоус: Игорь Маранин — в частной жизни какой?

Игорь Маранин: Да, наверное, такой же, как и в публичной. Я обычный, ничем не отличаюсь от основной массы людей. Простой и домашний.

Регина Крутоус: Расскажите о вашей семье. Кто сегодня в неё входит?

Игорь Маранин: Все сплошные женщины: мама, жена, дочь, внучка и две собаки-женщины. Сплошной женский коллектив. Жена у меня медсестра, дочь работает в туристической компании, а внучка пока учится, в этом году пойдёт в школу.

Регина Крутоус: А какой вы дедушка?

Игорь Маранин: Дедушка я лучше, чем отец. Потому что и сам становишься старше, и к внукам как-то больше трепета испытываешь. Сижу и играю в куклы порой. Я в детстве их не любил, а теперь приходится.

А как отец я был задумчивый, все до сих пор вспоминают такой забавный случай: дочери было три года или меньше, мы жили на Ладе, была зима, я был дома, а жена ушла на работу. И мне надо было дочь увести к бабушке, мне перечислили, как её одеть, целую инструкцию написали. Я её собрал, одел, всё перечитал — правильно ли. Выходим на остановку, ждём, а на нас как-то люди странно смотрят, ну я и думаю, мол, замечательно, пусть смотрят: молодой красивый папа, красивая дочь. Едем в автобусе, я её держу на руках и тут замечаю, что дочь в носках шерстяных без обуви. Всё надел, кроме валенок. До сих пор мне этот случай припоминают. Но, слава богу, ничего не случилось, никто не заболел.

Регина Крутоус: Что для вас значит дружба? Можете ли сказать, что у вас есть настоящие друзья?

Игорь Маранин: Да, у меня есть настоящие друзья. Это и мой друг Слава, с которым мы дружим со школы — я во втором классе был, он в первом. Сколько лет прошло... Я считаю, что дружба — это основа всего, гораздо важнее любви и других чувств, на дружбе всё держится. Дружба возможна между любыми людьми, и в семье тоже. Страсть страстью, а без дружбы всё быстро выдохнется. И со своими детьми ты тоже дружишь, с внуками, родителями, коллегами и т.д. Дружба — это клей, на котором всё держится.

Регина Крутоус: Игорь Юрьевич, а если бы появилась возможность всё переиграть, стали бы вы что-то менять в своей жизни?

Игорь Маранин: Обязательно, но какие-то главные вещи всё равно остались бы: я бы женился на той же женщине, я бы так же писал, только начал бы на 20 лет раньше, чтобы успеть гораздо больше. Я бы обязательно приобрёл бы какую-то техническую специальность, потому что это всегда пригодится в жизни.

Блиц-опрос:

— Что вы считаете своим долгом?

— Я не очень люблю такие пафосные слова, я живу просто. Для меня это семья и творчество.

— Какие мечты ведут вас по жизни?

— Мечты тоже связаны с творчеством. Собственно говоря, каждая новая книга — новая мечта. Когда она осуществляется, ты про неё забываешь. Книга вышла из печати, а ведь проходит много времени с момента, когда ты начал её писать и когда она выходит в свет. Ты в это время уже пишешь что-то другое. Эта мечта уже ушла, перегорела, и появилась новая.

— Что нужно воспитывать в себе?

— Уверенность. Нужно бороться со страхами и проблемами.

— Что заряжает вас энергией?

— Музыка, причём самая разнообразная: рок, джаз, классика или попса.

— Что бы вы сделали, если бы стали невидимкой?

— Никогда не задумывался, но, наверное, я бы пошёл туда, куда ходить в Новосибирске нельзя обычному человеку. На закрытые территории, чтобы пофотографировать с невидимым фотоаппаратом. У нас закрытых территорий полно, а попасть туда хочется.

— Три главных качества, которыми, на ваш взгляд, должен обладать герой нашего времени?

— Не скажу три, но одно главное, на мой взгляд — способность меняться самому, но оставаться собой. Мы живём сейчас в таком мире, где всё меняется постоянно. Персонаж современной истории должен обладать этим качеством.